Сайт Владимира Овчинникова

Мария Константиновна Параносенкова (1953 г.р.), проживающая в Боровске, ул. Коммунистическая рассказывает:
«Советская власть репрессировала моего дедушку и его брата. Жизнь и того и другого оборвал расстрел.
Дедушка, Василий Орестович Болдаков, родился в 1883 году в семье отставного солдата Ореста Ивановича и его жены Прасковии Прокофьевны. Позднее у них ещё родились сыновья Михаил (в 1896 г.), Николай (в 1903 г.) и дочь Евдокия. Болдаковы слыли искусными огородниками. Как и другие предприимчивые боровчане, они вели огородное хозяйство за пределами Боровского уезда, а зиму проводили у себя в Боровске. У дедушки с братьями, начиная с 1910-х годов, было общее парниковое и садовое хозяйство в г. Кимры Тверской губернии. В Кимрах также были хозяйства и других боровчан, в частности, Дёшиных, они - наши дальние родственники. Василий Орестович в 1922 году в Кимрах был рукоположен в сан диакона. В 1930 году с группой кимрских священников был осуждён на 3 года лагерей. Им ставилось в вину совершение служб и панихид в Покровском соборе в память о расстрелянных в 1929 году священнослужителях, в числе которых был брат дедушки, Михаил (об этом скажу ниже). Отбывал срок где-то в Сибири. Мама говорила, что из Сибири он привёз семена тамошних цветов. Любил цветы. В Кимрах у братьев перед домом на ул. Луначарского была большая всё лето цветущая клумба. После ссылки дедушка недолго был на свободе. По словам родственников, в 1937 году он был приговорён к тюремному заключению. Больше о нём ничего не было известно. Совсем недавно в интернете мы нашли следующую информацию:
«Болдаков Василий Арестович. Родился в 1883 г., Московская обл., г. Боровска; русский; образование низшее; б/п; без определенных занятий. Проживал: Московская обл., г. Боровск, ул. Красная, д. 20. Арестован 24 ноября 1937 г. Приговорен: тройкой при УНКВД по Московской обл. 3 декабря 1937 г., обв.: контрреволюционной агитации. Расстрелян 8 декабря 1937 г. Место захоронения - Московская обл., Бутово. Реабилитирован в мае 1989 г. Источник: Москва, расстрельные списки - Бутовский полигон»
Бабушка моя, Екатерина Петровна, урождённая Иконникова, умерла рано, оставив на руках мужа малолетнюю дочь, Варю, которую ему помогали воспитывать её бабушка, Прасковья Прокофьевна, и дяди. Варвара вышла замуж за Константина Вашанского. Он из рощинских. Они и стали моими родителями. Кроме меня, ещё было трое сыновей, Виктор, Василий и Леонид, и одна дочь (моя сестра) Ольга. Ольга со своей семьёй сейчас живёт в Балабаново, а я – в Боровске в родовом доме на Коммунистической (бывшей Красной).
Выше я уже сказала о дедушкином брате, Михаиле Орестовиче. Он на 13 лет моложе моего дедушки, тем не менее участвовал в Первой мировой войне, в 1919-1920 годах работал в Кимрском уземотделе. Был глубоко верующим, регулярно посещал богослужения, стал церковным старостой кимрского храма во имя иконы «Всех Скорбящих Радость».В 1927 году кимрские власти приняли решение о передаче храма группе верующих обновленческой (просоветской) ориентации. Михаил Орестович как верный «тихоновец» воспротивился этому, отказался выдать ключи от храма пришедшему к нему домой участковому милиционеру. За это против Михаила Орестовича было возбуждено уголовное дело. Замок с дверей храма сбили.
Два года спустя, в мае 1929 года, Михаил Орестович оказался в числе тех, кто выступал против закрытия Преображенского храма в Кимрах. Коллективный протест верующих был расценен как контрреволюционная вылазка церковников против советской власти. Была арестована группа людей, 20 человек. В Кимрах состоялся показательный судебный процесс, который освещался не только в местной, но и в центральной прессе. Уездная газета подробно рассказывала читателям о каждом дне суда. 28 октября газета опубликовала судебный приговор: «...Главные организаторы и руководители выступления — поп Колеров, кулак Болдаков, члены церковного совета Бойков А., Дмитриев и Закурин приговорены к высшей мере социальной защиты — расстрелу с конфискацией всего имущества...».