ПО КОМ ЗВОНЯТ БОРОВСКИЕ КОЛОКОЛА
ЖЕРТВЫ ПОЛИТИЧЕСКОГО ТЕРРОРА
НЕ ЖИЗНЬ БЫЛА – ИЗДЕВАТЕЛЬСТВО (И.Д. СЛЁЗКИН)
Рассказывает Слёзкина Пелагея Ивановна, 1930 г.р., рождённая в селе Красное, проживает на Роще, ул. Горького:
«Отец мой - Слёзкин Иван Дмитриевич, 1893 г.р, из села Красное. Мама - Елизавета Ефимовна урождённая Сысоева, из д. Петрово, 1893 г.р., - оставалась сиротой, начиная с полутора лет. Детей у них двое: Серёжа, 1925 г.р. и я, Пелагея.
В 33-м году в колхозном амбаре сгорела смесь вики. Стали разбираться, кто виноват. Отец завхозом работал, возьми и скажи кладовщику Жукову Василию: «Ты, пиздюк, и виноват». А тот на это: «Ах, «пиздюк»! Ну, подожди, я тебе устрою!», вызвал милицию. Отца арестовали, а с ним ещё счетовода Смирнова Михаила. Дали по 3 года со ссылкой в Северный край. Мать и нас, детей, не выслали потому, что мать была сиротой.
После отбытия срока отец вернулся домой. Работал возчиком, возил щебёнку на строительство дорог. В 37-м его арестовывают снова, за что, не знаю. Делали обыск, всё перевернули вверх дном, растребушили, подушки распороли - что-то искали. Посадили в возок, а тут наш Серёжа и Вася Смирнов идут из школы, увидели, вцепились в возок, кричат «Папа, папа!», а милиционер плеткой им по рукам. Известий никаких не было. Через месяц мы узнали, что отец расстрелян. Мать сразу уволили с работы, на которую устроилась с большим трудом, была ткачихой на «Красном Октябре», стахановкой.
«Отец мой - Слёзкин Иван Дмитриевич, 1893 г.р, из села Красное. Мама - Елизавета Ефимовна урождённая Сысоева, из д. Петрово, 1893 г.р., - оставалась сиротой, начиная с полутора лет. Детей у них двое: Серёжа, 1925 г.р. и я, Пелагея.В 33-м году в колхозном амбаре сгорела смесь вики. Стали разбираться, кто виноват. Отец завхозом работал, возьми и скажи кладовщику Жукову Василию: «Ты, пиздюк, и виноват». А тот на это: «Ах, «пиздюк»! Ну, подожди, я тебе устрою!», вызвал милицию. Отца арестовали, а с ним ещё счетовода Смирнова Михаила. Дали по 3 года со ссылкой в Северный край. Мать и нас, детей, не выслали потому, что мать была сиротой.
После отбытия срока отец вернулся домой. Работал возчиком, возил щебёнку на строительство дорог. В 37-м его арестовывают снова, за что, не знаю. Делали обыск, всё перевернули вверх дном, растребушили, подушки распороли - что-то искали. Посадили в возок, а тут наш Серёжа и Вася Смирнов идут из школы, увидели, вцепились в возок, кричат «Папа, папа!», а милиционер плеткой им по рукам. Известий никаких не было. Через месяц мы узнали, что отец расстрелян. Мать сразу уволили с работы, на которую устроилась с большим трудом, была ткачихой на «Красном Октябре», стахановкой.
Я окончила семилетку, работала в колхозе, не разгибаясь с утра до ночи. На какие работы только не посылали. Если сказать одним словом, что это за жизнь была – издевательство. Рабский труд за гроши, да ещё и не вырвешься – документы не выдавали. И так 17 лет. Слава Богу, преподаватели сельхозтехникума Дроздов, Чиннов, Осиюк забрали меня к себе, дали жильё. С 62-го года работала в техникуме секретарём. Замуж вышла в 1950-м за военного – Сюкало Василия, он с 1925 г., но фамилию свою я не сменила, хотя она мне не нравилась. На работе говорили: «кому нужны твои слёзки» и всегда называли по фамилии мужа - Сюкало, так и пошло почти официально - Сюкало и Сюкало. Вырастили троих детей: Александра, Сергея и Татьяну. О трагедии в роду Слёзкиных они уже ничего не знают».